В XV веке православная Валахия оказалась яблоком раздора двух держав - Венгрии и Оттоманской Порты. За Венгрией стояло все католичество, предпринявшее очередное наступление на православие, Порта же, борясь за лидерство в исламском мире, претендовала и на лидерство глобальное.

Борьба двух супердержав реализовывалась в смене хозяев валашского трона. Как правило, принц из династии Басараба, претендовавший на трон, уже занятый ставленником одной из держав, получал поддержку (финансовую, военную и т.п.) от ее соперницы. После чего претендент, опираясь на группу недовольных бояр, затевал смуту и, если удача ему сопутствовала, становился господарем.

Что же касается Трансильвании, местонахождение которой кочует с размахом до пары сотен километров, то на самом деле в описываемое время это был небольшой горный район на стыке трех крупных территорий: Венгрии, Валахии и Молдовы, населенный в основном людьми, говорящими по-венгерски, которых в Венгрии не считают венграми, а в Румынии - румынами. В тот исторический период эта территория не принадлежала никому конкретно, вернее принадлежала то тем, то другим, но малое население и труднодоступность крайне мешала установить там действительное управление.

Влад III, более известный как Дракула (1431-1476), родился в Семишоаре и происходил из рода Басараба Великого, правителя Валахии (1310-1352), в тяжелой борьбе отстоявшего независимость своего государства от Венгрии.

Дед его, воевода Мирча Старый (1386-141 благодаря своей государственной мудрости и военным удачам заслужил славу румынского Карла Великого, хотя в итоге признал себя вассалом Османской Турции. Сохранить независимость, воюя на два фронта, не представлялось возможным, однако уступка Венгрии повлекла бы католизацию страны, а Порта в религиозной политике отличалась большей терпимостью. Мирча Старый выбрал меньшее зло.

Отец Влада III - Влад II - захватил престол в 1436 году, свергнув двоюродного брата при поддержке венгерского короля Сигизмунда Люксембурга. Однако в 1444, уступая турецкому давлению, Влад II был вынужден возобновить вассальные обязательства валашских господарей и отправить заложниками ко двору султана двух сыновей - 13-летнего Влада и его младшего брата Раду. Венгрия, конечно, тоже усилила давление, Владу II постоянно приходилось маневрировать, изыскивая компромиссы, но в 1447 году он был убит по приказу регента венгерского королевства легендарного Яноша Хуньяди, а валашский престол занял новый венгерский ставленник. Такие действия могли привести к смерти будущего колосажателя (отношение турок к заложникам известно), но султан рассудил, что молодой претендент на трон ему еще пригодится.

В 1448 году семнадцатилетний Влад предпринял первую попытку захватить престол. Воспользовавшись тем, что войска Хуньяди были разгромлены турками, Влад с турецкой помощью воцарился под именем Влада III. Но - ненадолго: венгерский протеже, собравшись с силами, вернул престол. Однако вскорости он проявил излишнюю самостоятельность, и в 1456 году Влад III уже при поддержке Яноша Хуньяди, вновь вступил во владение отцовским наследством, укрепившись в Тырговиште. На этот раз Влад III правил, сохраняя верность роду Хуньяди, и даже помог утвердиться на венгерском троне сыну Яноша - Матьяшу.

Собственно, именно в течение этого шестилетнего господства Влад и прославился благодаря неистовой отваге и столь же неистовой кровожадности, которая даже в мрачную эпоху Позднего Ренессанса казалась патологической (в немецких источниках его называют wutrich - неистовый , изверг , лютый . Он был немыслимо жесток и к врагам, и к союзникам, и к подданным: (подробности упускаю - КМ). Даже в венгерской тюрьме Влад III, согласно древнерусскому Сказанию о Дракуле воеводе , оставался верен своим пристрастиям: ловил или покупал мышей и птиц, которых пытал, сажал на кол и обезглавливал.

Дракула был не просто садистом. Его жестокие кары имели некий политический смысл. К примеру, когда посланники турецкого двора осмелились не снять головные уборы в его присутствии, он приказал гвоздями приколотить тюрбаны к головам, что было, несомненно, вызывающе смелой демонстрацией независимости.

В сажании на кол Дракула особенно преуспел, отчего и получил прозвище Цепеш (букв. Насаживатель-на-кол . В зависимости от социального статуса приговоренных колы различались по длине, диаметру, цвету, из них составлялись прихотливые геометрические фигуры - нечто вроде сада пыток , где Влад III любил пировать на досуге, причем трупный смрад и стоны агонизирующих отнюдь не портили его аппетит.

Оценки жертв Влада варьируются 40,000 до 100,000 (в последнем случае получается, что он уничтожил 20 % населения своей страны). Рассказывают, что однажды безо всяких причин он напал на свой же ни в чем не повинный город и умертвил под пытками 10 тысяч подданных, а во время самого дикого из устроенных им побоищ в 1460 году в день Святого Варфоломея в одном из городов Трансильвании было посажено на кол 30 тысяч человек.

Провенгерская политика пришлась не по нраву Турции, что и обусловило войну, начавшуюся в 1461 году. Влад III сам вторгся на территорию противника, и разгневанный султан Мехмед Завоеватель лично повел войска против взбунтовавшегося вассала. Влад III рассчитывал на помощь двоюродного брата, молдавского господаря Стефана Великого и короля Матьяша, однако надежды не оправдались. Родственник не только не пришел на помощь, но еще и попытался захватить валашскую пограничную крепость Килию, а Матьяш не счел нужным ввязываться в войну, хоть и получил от папы римского деньги на новый крестовый поход против турок. Оставшись без союзников, Влад III, тем не менее, продолжал войну, причем даже турки удивлялись его храбрости, жестокости и таланту полководца. Но силы были не равны: валашский господарь потерпел поражение и бежал во владения венгерского короля, бросив разгромленную армию.

Новым господарем в 1462 году стал его брат Раду по прозвищу Красивый, а Влада III Матьяш Хуньяди заточил в темницу, инкриминировав бывшему союзнику сговор с турками. Историки спорят о том, насколько обоснованно был о обвинение, но, в любом случае, Матьяш сумел оставить у себя папские деньги, избежав под благовидным предлогом нежелательной тогда войны с Турцией. В тюрьме Влад III оставался более десяти лет и получил свободу, лишь перейдя в католичество. Затем он женился на родственнице короля и, заручившись помощью Хуньяди, в 1476 году третий раз вторгся в Валахию. Ему удалось захватить столицу, но вскоре он погиб в возрасте 45 лет, причем обстоятельства его смерти до сих пор толком не выяснены. Согласно версии XV века, в бою Влада III приняли за турка и, окружив, пронзили копьями, о чем, заметив ошибку, весьма сожалели. Но если все так и было, то почему же Влад III, успев зарубить пятерых нападавших, не успел объяснить остальным, что он - их воевода? И зачем скорбящие соотечественники, отрубив голову мертвому господарю, законсервировали ее в меду и доставили в качестве трофея султану?

Историки различным образом оценивали роль Влада III. Одни видели в нем национального героя Румынии, защитника от мусульманской экспансии и борца с боярскими злоупотреблениями (К.Джуреску). Подобного подхода придерживались и власти социалистической Румынии, выпустившие почтовую марку с его портретом аж в 1959 году: Влад занял нишу румынского Ивана Грозного. Другие считали Влада III беспринципным тираном, ничем не отличающимся от других государей - макиавеллистов Позднего Ренессанса, и называли его правителем- террористом , предтечей Сталина и Гитлера (Р.Макнелли и Р.Флореску).

Однако, следует учитывать то, что все, что мы знаем о Владе Цепеше, в основном было написано его противниками. В XV веке, как, впрочем, и ранее, в Валахии не велись хроники - ни официальные (княжеские), ни монастырские. Сохранились лишь десятки писем самого Дракулы (на латыни и церковнославянском языке), да поздние записи фольклорных преданий о жестоком, ироничном, коварном, но мудром и отважном Цепеше. Что касается иностранных источников, то здесь наиболее значительны немецкие, венгерские, поздневизантийские и русские.

Среди немецких следует выделить десятки печатных памфлетов XV века, повествующих о садистских деяниях господаря-изверга, а также аналогичной тематики стихи венского миннезингера М.Бехайма. Точка зрения венгров представлена итальянским гуманистом А.Бонфинио, автором латинской хроники, подвизавшимся при дворе Матьяша Хуньяди. Она мало чем отличалась от немецких текстов - о православном государе, сжигавшем католические монастыри, писали католики.

К тому же кровожадную изощренность валашского воеводы европейцы воспринимали в качестве некоей восточной экзотики, абсолютно неуместной в цивилизованной державе. Например, когда Джон Типтофт, граф Уорчестер, вероятно наслушавшись об эффективных дракулических методах во время дипломатической службы при папском дворе, стал сажать на кол линкольнширских мятежников в 1470 году, его самого казнили за поступки (как гласил приговор) противные законам данной страны .

Византийские историки XV века Дука, Критовул, Халкондил, относятся к Дракуле с большей симпатией , но и они главным образом пересказывают истории о свирепых шутках Цепеша. На Руси же было популярно написанное Федором Курициным Сказание о Дракуле воеводе , где основным преступлением Влада III объявлялась измена православию.

Все истории о Дракуле напоминают анекдоты. Вот Дракула, встретив крестьянина в ветхой рубахе и узнав, что жена у него ленива, приказывает отрубить ей руки и посадить на кол: лентяйке руки не нужны - она и так безрукая, а потому и жить ей незачем. Или: Влад, взойдя на престол, спросил у бояр, сколько господарей знал каждый из них, и даже самый молодой боярин перечислил семерых; тогда Дракула сказал, что век господарский короток из-за постыдных боярских интриг, а коль так, то и бояре не должны жить дольше, чем их повелители - справедливость господарь восстановил на свой лад, повелев казнить собравшихся.

К середине XVII века все Дракулы слились в один кошмарный образ, который впервые появился в Вене, в 1687 году, в опусе Франциска Сторциуса (может быть - псевдоним) Полное собрание легенд и правда о леденящих душу деяниях Валашского Господаря Влада Задунайского, кой именовал себя Дракулой, а молвой наречён Цепешом . В этой книге много заимствований из Сказания о Дракуле и более позднего (156 творения Мниха Маркуса Сказание о Владе Дракуле Задунайском, Господаре Валахии . Но авторы этих книг ещё разделяют Дракул, Сторциус же валит всё в одну кучу... Кстати, экземпляр этой книги Пётр I привёз в Россию, и сейчас он находится в Ленинке.

А репутацию вампира-чернокнижника Дракула приобрел лишь в конце XIX века - благодаря воображению и таланту Брема Стокера (1847-1912), автора знаменитого романа Дракула (1897). Действительно, в письменных источниках нет упоминания о чернокнижничестве и вампиризме валашского господаря. Более того, в одном из памфлетов того времени Влада сравнивали с кровососом, но не с монстром, а с вошью, которая присосалась к здоровому телу Европы и паразитирует на ее доверии и необходимости защищаться от турок. Но если принять во внимание специфику этих источников, то выясняется, что фантазии английского романиста были отнюдь не беспочвенными.

Проанализируем теперь Дракулу с точки зрения фольклора. Анекдотичность сближает письменные источники с народными преданиями о Цепеше, что неудивительно. Нерумынские авторы, как правило, тоже основывались на рассказах очевидцев (или выдававших себя за таковых), т.е. на сюжетах, имевших фольклорное бытование, ведь тогда повести о чужой земле и воспринимались как легенды. Следовательно, весь корпус дракулических текстов - по сути фольклорен, а у фольклора свои законы. Авторитетный исследователь С.Н.Азбелев в связи с этим указывал, что фольклор очень редко сохраняет точность фактических деталей, но у него есть другое преимущество: эпос может хранить веками без радикальных изменений ту обобщенную оценку сущности события, какая отложилась в сознании широкой общественной среды . Потому сведения о Дракуле надлежит интерпретировать не только в историко-прагматическом аспекте, но - и прежде всего - в мифологическом.

Это касается самого имени, точнее прозвища Влада III - Дракула. Федор Курицын, предполагаемый автор Сказания о Дракуле воеводе , характеризуя Влада III, прямо говорит, что именем Дракула влашеским языком, а нашим - Диавол. Толико зломудръ, яко же по имени его, тако и житие его . Тут русский книжник XV века допускает ошибку, хотя и не принципиальную. По-румынски дьявол - это дракул (оставим пока вопрос с буквой о , а Дракула - сын дьявола . Прозвище Дракул получил отец Влада III, однако историки традиционно объясняют, что связь с нечистой силой тут ни при чем. Дракул означает по-румынски не только дьявол , но и дракон . Отец Дракулы, еще не заняв престол, вступил при дворе Сигизмунда Люксембурга в элитарный Орден Дракона, основанный в 1387 году венгерским королем ( по совместительству - главой Священной Римской империи) для борьбы с неверными, главным образом - турками. Орден этот, его элитарный характер и герб описаны Э.Виндеке, современником и биографом Сигизмунда Люксембурга. Став господарем, Влад II по-прежнему относился к рыцарским обязанностям настолько серьезно, что повелел изобразить дракона - элемент орденской символики - даже на монетах, изображение на которых считалось сакральным. Соответственно, неуемный рыцарь и заработал мрачноватое прозвище. И все-таки, излагая эмблематическую версию, даже её сторонники Р.Флореску и Р.Макнелли оговариваются: возможно, современники понимали прозвище господарей буквально. Смысл орденской символики государь не разъяснял всем и каждому, зато изображение дракона вызывало у многих вполне определенные ассоциации. Опять же, Орден Дракона в качестве орудия борьбы с неверными выглядит довольно странно, а если учесть, что создавался он в эпоху небывалого распространения всякого рода ересей и чернокнижничества, то возникает закономерный вопрос: не поклонялись ли рыцари дракону-дьяволу? Во всяком случае, одна из современных организаций молдавских сатанистов, печально прославившаяся в Приднестровье, называлась именно так.

Прямых свидетельств того, что Влад III считался колдуном, нет, однако, если немыслимое для христианского государя прозвище все же закрепилось (вне зависимости от причин его появления), значит, в народном сознании сложилось соответствующее представление. То же самое можно сказать и о Владе III. Чем бы ни было обусловлено прозвище господаря, оно сохранилось в фольклоре, т.е. информация, в нем заложенная, оставалась актуальной. Имя Дракула можно понимать и как сын человека по прозвищу Дракул (Халкокондил именует Дракулой и Цепеша, и Раду Красивого - другого сына Влада II), и как приверженец Дьявола, следующий путями тьмы . Такого рода указания вовсе не обязательно относятся к области морали, чаще всего имеется в виду связь с не чистой силой. Не случайно замок Дракулы местные крестьяне, о романе Стокера не слыхавшие, даже в ХХ веке считали местом нечистым.

Примечательно и то, что многие дракулические предания повествуют о кладах, спрятанных валашским господарем, который непременно убивал ни в чем не повинных свидетелей, а подобные эпизоды характерны для легенд о колдунах и разбойниках. Клад не эквивалент банка, а ценность золотых монет и украшений опредляется не только их реальной стоимостью. Это, как указывает В.Я.Пропп, утратившие свою магическую функцию предметы из потустороннего мира, дающие долголетие и бессмертие . В русском Сказании о Дракуле воеводе все прямо названо своими именами: жестокий властитель приказал мастерам изготовить специальные бочки, сложить туда золото и опустить на дно реки, после чего Дракула мастеровъ тех посеща повеле, да никто ж увесть съделанного имъ окаанства, токмо тезоимениты ему диаволъ . Автор как бы расшифровывает миф, подчеркивая, что валашский господарь не просто тезка дьявола, но и действует словно колдун, по определению с дьяволом связанный.

В контексте колдовства Дракулы стоит вспомнить об уже упоминавшемся нападении молдавского господаря Стефана Великого на крепость своего кузена Влада III. При осаде Стефан был ранен стрелой, тяжело заболел и отступил. Рана не заживала сорок лет, а врачи, выписанные из Италии и Германии, по таинственным причинам ко двору господаря добраться не могли, и в результате причиной смерти Стефана стала именно валашская стрела. История, по меткому замечанию исследователей, дракулескная , т.е. анекдотически-загадочная, колдовская.

Прямых свидетельств вампиризма Дракулы тоже нет, но зато есть немало косвенных. Так, в поэме Й.Будай-Деляну Цыганиада (опубликованной после смерти автора в 1875-1876 гг.) Дракула, возглавив армию цыган, борется с турками, злокозненными боярами и - вампирами. Известно, что Будай-Деляну использовал в поэме фольклорные сюжеты, потому указания на связь Дракулы с цыганами и вампирами особенно важны. Цыгане издревле считались народом мистическим, народом гадалок и колдунов, а в том, что будай-деляновский Дракула не вампир, но противник вампиров, ничего удивительного нет: обычный для мифологического сознания сюжет- перевертыш - герой сражается с собственной ипостасью. Соответствующие намеки нетрудно найти и в описании гибели Дракулы. Разумеется, есть основания предполагать, что воины Влада III обратили копья против господаря по сообржениям страха и мести или ради турецкой награды, а голову отрубили, дабы послать султану и тем самым выслужиться или наглядно подтвердить выполнение заказа - голова Цепеша была выставлена в Стамбуле на всеобщее обозрение. Но при всем том воины Дракулы действовали именно так, как обычай предписывал поступать с вампирами: тело кровопийцы надлежало пробить острым оружием, а голову - непременно отделить от туловища.

С этой точки зрения характерна также история могилы Дракулы. Влад III был похоронен недалеко от места гибели - в православном Снаговом монастыре, которому его род покровительствовал. Кстати, согласно местному преданию, на территории монастыря располагалась пыточная тюрьма Цепеша. В 1930-е гг. археологи провели официальное вскрытие могилы, но нашли там только следы осквернения - мусор и ослиные кости. Зато неподалеку обнаружилась идентичная по размерам безымянная могила, где лежали скелет без черепа и остатки одеяния, подобающего валашскому господарю.

Интересно, что первый раз Дракулу похоронили напротив алтаря, а второй - под каменными плитами пола, похоже, с той целью, чтобы входящие попирали прах Цепеша. По мнению исследователей, осквернили могилу и перезахоронили Дракулу монахи Снагова монастыря, причем сделали это на рубеже XVIII-XIX веков - как раз тогда, когда Й.Будай-Деляну и писал Цыганиаду . Не исключено, что, почитая Цепеша - национального героя, соотечественники не забывали о другом его лике - Дракуле, кровопийце и чернокнижнике.

Впрочем, если б не было мифологически-фольклорных указаний на вампиризм Цепеша, все равно было бы правомерно соотнести имя Дракулы с легендами об упырях. У румын существует поверье: православный, отрекшийся от своей веры (чаще всего принявший католичество), непременно становится вампиром, переход же в католичество Влада III, некогда грабившего католические монастыри, безусловно, стал весьма впечатляющим событием для его подданных-единоверцев. Вполне вероятно, возникновение этого верования обусловлено механизмом своеобразной компенсации : переходя в католичество, православный, хотя и сохранял право на причащение Телом Христовым, отказывался от причастия Кровью, поскольку у католиков двойное причастие - привилегия клира. Соответственно, вероотступник должен был стремиться компенсировать ущерб , а коль скоро измена вере не обходится без дьявольского вмешательства, то и способ компенсации выбирается по дьявольской подсказке.

В XV веке тема вероотступничества особенно актуальна: это эпоха наиболее интенсивной католической экспансии, что уже отмечалось выше. Именно тогда гуситы воевали со всем католическим рыцарством, отстаивая право Чаши (т.е. право причащаться Кровью Христовой, будучи католиками-мирянами), за что их и прозвали чашниками . Борьбу с чашниками возглавил император Сигизмунд Люксембург, и как раз тогда, когда отец Дракулы стал рыцарем Дракона , главным противником Ордена были не турки, а мятежники-гуситы. Современники вполне могли видеть в Дракуле упыря, однако следует учитывать, что их представление о вампирах существенно отличалось от нынешнего, сложившегося благодаря литературе ужасов и кинематографу и восходящего к романтичской и неоромантической литературе, а также к преданиям XVII-XVIII веков.

В XV веке упыря считали не разносчиком вампирической эпидемии (который, в свою очередь, был ранее заражен другим вампиром), но колдуном, чернокнижником, обязательно заключившим союз с дьяволом ради благ мирских. Такому колдуну-вампиру кровь нужна еще и для совершения магических обрядов. К примеру, современник Дракулы знаменитый Жиль де Ре, маршал Франции, вошедший в историю изуверскими казнями и пытками, подозревался в колдовстве: предполагалось, что он, будучи магом, использовал кровь и внутренности жертв. Не исключено, что и кровавые гекатомбы Влада III воспринимались аналогично - колдуну-вероотступнику тем более полагалось быть изощренно жестоким, сладострастно экспериментировать с человеческим телом и кровью.

Любопытная параллель есть и в русской литературе: колдун-оборотень из повести Н.В.Гоголя Страшная месть - вероотступник, причем именно перешедший в католичество, и он хранит в земле несметные сокровища.

Итак, в основе стокеровской версии Дракулы-вампира - опора на реконструкцию мифа и реальные исторические документы. Практически каждой черте, приписанной Дракуле, можно найти то или иное обоснование, мотивировку. Вот, например, называет Стокер своего героя берсерком , объясняя это - не вполне убедительно с исторической точки зрения - родством Дракулы со скандинавскими витязями, известными беззаветной отвагой. Но, с другой стороны, здесь легко увидеть переосмысление эпитета wutrich , который в немецких источниках используется как по отношению к Дракуле, так и для характеристики лютой храбрости берсерков. Образы же Дракулы-предводителя отряда цыган, Дракулы, ведающего тайны древних кладов, Дракулы-упыря и чернокнижника - не просто вымысел, но результат синтеза интуиции ученого и фантазии литератора. Тем не менее это не важно - подобно Владимиру Красну Солнышку или Ивану Грозному, образ Влада во многом мифологизировался. Пил ли он кровь, нет ли, однако образ его со временем обрастал всё новыми жуткими подробностями, и народная молва наделяла его всё более жуткими мистическими возможностями. Со временем грань между реальным и нереальным персонажем становилась всё тоньше, и, наконец, стёрлась совсем. Так Влад Цепеш стал графом Дракулой.

Примечание автора: В ходе написания статьи по вампирологии я нашел занятный материал о Владе Сажателе на Кол. Основой для него послужила статья М. Одесского, взятая с сайта пьющие кровь , и дополненная мной по иным источникам, и потому я не могу назвать этот материал полностью своим - тут я выступаю в качестве компилятора...