Выражение «культ личности Сталина» получило широкое распространение после появления в 1956 в докладе Н. С. Хрущёва «О культе личности и его последствиях» и в постановлении ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий».

Проявления культа личности

Советская пропаганда создала вокруг Сталина полубожественный  ореол непогрешимого «великого вождя и учителя». Именем Сталина и его ближайших соратников назывались города, заводы, колхозы, военная техника. Его имя упоминалось в одном ряду с Марксом, Энгельсом и Лениным. 1 января 1936 г. в «Известиях» появляются первые два стихотворения, прославляющее И. В. Сталина, которые принадлежат перу Бориса Пастернака. По свидетельству Корнея Чуковского и Надежды Мандельштам, он «просто бредил Сталиным».

«А в те же дни на расстояньи

За древней каменной стеной

Живёт не человек, — деянье:

Поступок ростом с шар земной.

Судьба дала ему уделом

Предшествующего пробел.

Он — то, что снилось самым смелым,

Но до него никто не смел.

За этим баснословным делом

Уклад вещей остался цел.

Он не взвился небесным телом,

Не исказился, не истлел..

В собраньи сказок и реликвий,

Кремлём плывущих над Москвой,

Столетья так к нему привыкли,

Как к бою башни часовой.

Но он остался человеком,

И если, зайцу вперерез

Пальнёт зимой по лесосекам,

Ему, как всем, ответит лес»

Имя Сталина упоминается и в гимне СССР, сочиненном С.Михалковым в 1944 году:

Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,

И Ленин великий нам путь озарил,

Нас вырастил Сталин — на верность народу,

На труд и на подвиги нас вдохновил!

Образ Сталина стал одним из центральных в советской литературе 1930-х-1950-х годов; произведения о вожде писали также зарубежные писатели-коммунисты, в том числе Анри Барбюс (автор изданной посмертно книги «Сталин»), Пабло Неруда, эти произведения переводились и тиражировались в СССР.

Произведения, прославляющие Сталина, в изобилии появлялись и в публикациях фольклора практически всех народов СССР.

Тема Сталина постоянно присутствовала в советской живописи и скульптуре этого периода, включая монументальное искусство (прижизненные памятники Сталину, как и памятники Ленину, устанавливались массово в большинстве городов СССР, а после 1945 и Восточной Европы). Особую роль в создании пропагандистского образа Сталина сыграл массовый советский плакат, посвящённый самой разнообразной тематике (см. иллюстрации).

Именем Сталина прижизненно было названо огромное количество объектов, в том числе населённых пунктов (первым из которых, по-видимому, стал Сталинград в 1925 — в обороне Царицына Сталин участвовал в Гражданскую войну), улиц, заводов, культурных центров. После 1945 города имени Сталина появились во всех государствах Восточной Европы, причём в ГДР и Венгрии Сталинштадт (ныне часть Айзенхюттенштадта) и Сталинварош (ныне Дунауйварош) стали выстроенными практически с нуля в честь вождя «новыми социалистическими городами». Существовал даже проект переименования Москвы в город Сталинодар.

Аналогичные по характеру, но меньшие по масштабу явления наблюдались и в отношении других государственных руководителей 1930-х-1950-х (Калинина, Молотова, Жданова, Берия и пр.). Сопоставимым с культом Сталина был только (в основном посмертный) культ Ленина, продолжавшийся весь советский период, заниженный в сталинскую эпоху, но вновь и еще с большей силой возвышенный после смерти Сталина.

Никита Хрущёв, развенчивая культ личности в своём знаменитом докладе на XX съезде КПСС утверждал, что Сталин всячески поощрял такое положение вещей. Хрущёв заявил, что редактируя подготовленную к печати собственную биографию, Сталин вписывал туда целые страницы, где называл себя вождём народов, великим полководцем, высочайшим теоретиком марксизма, гениальным учёным и т. д. . В частности, Хрущёв утверждает, что следующий отрывок был вписан самим Сталиным: «Мастерски выполняя задачи вождя партии и народа, имея полную поддержку всего советского народа, Сталин, однако, не допускал в своей деятельности и тени самомнения, зазнайства, самолюбования».

Известно однако, что Сталин пресекал некоторые акты своего восхваления. Так, по воспоминаниям автора орденов «Победа» и «Слава» первые эскизы были выполнены с профилем Сталина. Сталин попросил заменить его профиль на Спасскую башню . На замечание Лиона Фейхтвангера «о безвкусном, преувеличенном преклонении перед его личностью», Сталин «пожал плечами» и «извинил своих крестьян и рабочих тем, что они были слишком заняты другими делами и не могли развить в себе хороший вкус». В 1949 году, когда МГУ хотели присвоить его имя, Сталин категорически отказался.

В учебнике для юридических вузов и факультетов «Теория государства и права» изданным авторским коллективом под редакцией профессора С. С. Алексеева говорится следующее об одной из причин культа личности Сталина:

Российская многовековая традиция патернализма нашла воплощение в мелкобуржуазном вождизме, характерном для многомиллионной крестьянской страны. Психология вождизма, бюрократическое обожествление авторитета и послужили питательной средой культу личности Сталина. К началу 30-х гг. тоталитарный режим стал суровой политической реальностью.

После «разоблачения культа личности» получила известность фраза, приписываемая обыкновенно М. А. Шолохову (но также и другим историческим персонажам)  : «Да, был культ… Но была и личность!».

Марксизм-ленинизм, идеологическая основа Советской власти, в теории отвергает вождизм, ограничивая «роль личности в истории», что проистекало из марксистского культа равенства. Однако некоторые учёные считают вождизм естественным следствием ленинизма. Например, русский философ Н. Бердяев считал, что «Ленинизм есть вождизм нового типа, он выдвигает вождя масс, наделенного диктаторской властью».

В Советской России до 1929 года было распространено выражение «вожди партии». Но после 1929 года это выражение практически исчезло. Конечно, к лидерам государства и партии применялись аналогичные титулы. Так, «Ленинградским вождём» называли С. М. Кирова. Но истинный вождь в «вождистком» обществе всегда и везде может быть только один. Титулы «Великий вождь», «Великий вождь и учитель» по отношению к И. В. Сталину были почти обязательны в официальных публицистике и риторике.

Мифологизация картины истории

Основополагающую роль в создании мифологической картины советской истории сыграл созданный, частью лично Сталиным, частью под его редакцией «Краткий курс истории ВКП(б)». Насколько Сталин в своём изложении пренебрегал элементарной логикой, видно из следующего отрывка, касающегося событий 1920 г. — катастрофического по своим последствиям отказа С. М. Будённого выполнить приказ командования и перебросить свою армию на угрожаемый Варшавский фронт:

«Что касается войск Южного фронта, стоявших у ворот Львова и теснивших там поляков, то этим войскам „предреввоенсовета“ Троцкий воспретил взять Львов, и приказал им перебросить конную армию (…) далеко на северо-восток, будто бы на помощь Западному фронту, хотя не трудно было понять, что взятие Львова было бы единственно возможной и лучшей помощью Западному фронту. (…) Таким образом, вредительским приказом Троцкого было навязано войскам нашего южного фронта непонятное и ни на чем не основанное отступление — на радость польским панам. Это была прямая помощь, но не нашему западному фронту, а польским панам и Антанте»

Евгений Кибрик. «Есть такая партия». Книжная иллюстрация, 1948 год. на иллюстрации изображён Ленин, произносящий историческую фразу «Есть такая партия!». Рядом с Лениным — И. В. Сталин.

Среди мифов, созданных «Кратким курсом», особенно живучим оказался абсолютно ни на чем не основанный миф о «победе под Псковом и Нарвой», якобы одержанной «молодой Красной Армией» 23 февраля 1918 года (см. День защитника Отечества).

К концу сталинской эпохи из истории революции и Гражданской войны исчезли практически все деятели, реально игравшие видные роли (кроме Ленина); их действия были приписаны Сталину, узкому кругу его соратников (как правило, игравших в реальности второстепенные и третьестепенные роли) и нескольким видным большевикам, умершим до начала Большого Террора: Свердлову, Дзержинскому, Фрунзе, Кирову и другим. Партия большевиков представлялась единственной революционной силой; революционная роль остальных партий отрицалась; реальным лидерам революции приписывались «предательские» и «контрреволюционные» действия, и так далее. В целом созданная таким образом картина носила даже не искажённый, а просто мифологический характер. Также при Сталине, особенно в последнее десятилетие его правления, активно переписывалась и более далёкая история, например, история правления Ивана Грозного и Петра Первого.