В феврале всему миру вновь напомнил о себе главный шоумен и один из самых гламурных политиков мусульманского мира Муаммар Каддафи. Подобные, на первый взгляд, не самые уместные эпитеты использованы нами по отношению к ливийскому лидеру потому, что он, судя по всему, на самом деле очень сильно их добивается, стараясь, подобно поп-звезде средней руки, всеми способами привлечь к себе внимание мировой общественности. Однако на этот раз Каддафи решил использовать весьма сомнительный маркетинговый инструмент, ничего общего не имеющий с невинными бедуинскими шатрами, расставляемыми в резиденциях глав государств по всему миру. Сначала, 15 февраля, неожиданно был запрещён въезд в Ливию всем гражданам Шенгенской зоны, а потом и вовсе объявлена священная война против не входящей в эту зону Швейцарии.

Формальным поводом для объявления джихада, сделанного главой Джамахирии на мероприятии, посвящённом дню рождения пророка Мухаммеда 24 февраля, послужили неутешительные для всего мусульманского мира итоги прошлогоднего референдума в Швейцарии, когда большинство населения кантонов высказалось за запрет на строительство новых минаретов. Формальным повод для джихада был потому, что будь он реальным, священная война европейскому государству была бы объявлена Каддафи ещё осенью, а не по прошествии трёх месяцев со дня оглашения результатов народного волеизъявления. Да и самые резкие оценки принятого швейцарцами решения тогда звучали вовсе не из уст ливийского лидера, а совсем из других источников. Как известно, Швейцария не первая европейская страна, которая запрещает открытую демонстрацию на своей территории каких-либо символов и внешних атрибутов мусульманского религиозного учения, что позволяет сделать очевидный вывод о том, что объявление джихада – исключительно политический, а не религиозно-идеологический инструмент, вошедший вкупе с запретом на визы в эксклюзивный пакет устрашающих мер для Европы.

Муаммар Каддафи назвал Швейцарию «неверующей и богоотступнической страной», обратившись к единоверцам по всему миру с призывом прекратить любые контакты с этим государством. Что ж, либо ливийский лидер отказывает европейским мусульманам в праве именоваться таковыми (впрочем, многие из них действительно испытывают определённые проблемы в том, что касается вопросов самоидентификации), либо даже не пытается замаскировать демагогический характер своих заявлений, поскольку совершенно ясно, что 400 тыс. проживающих в Швейцарии адептов ислама никак не смогут полностью прекратить контакты с этой страной, равно как и миллионы мусульман из других стран Европы.

Цели, которые подобными провокационными действиями преследует Каддафи, ясны и о них неоднократно писали многие политологи и исламоведы. Прежде всего, это непреодолимое желание гордого суверена мусульманской страны наказать кафиров за неподобающее обращение с «августейшим» отпрыском – младшим сыном Каддафи Ганнибалом, которого швейцарская полиция почему-то решила задержать за избиение двух служащих отеля и полицейских. А нужно было всего лишь наступить на горло собственной песне о торжестве закона над дипломатическими, статусными и прочими привилегиями и закрыть глаза на такие «несерьёзные» правонарушения. Тогда не было бы прекращения поставок из Ливии энергоносителей, от которых в значительной степени зависит Швейцария, не было бы изъятия в большом объёме из банков страны финансовых средств, ранее размещённых там африканским государством, не было бы ареста в Триполи швейцарских бизнесменов и, наконец, не было бы джихада.

Проблема заключается в том, что мусульманский мир продолжает безуспешно ждать, когда же Европа научится жить в соответствии с нормами и требованиями ислама, когда постоянно растущей исламской диаспоре будет позволено строить столько мечетей с минаретами, сколько необходимо, когда на улицах европейских городов перестанут бояться укутанных в никаб мусульманских женщин, когда британские министры перестанут возмущаться тем, что их на исламских церемониях сажают отдельно от супруг. После этого европейцы, несомненно, станут куда более уважительно относится к своему потенциальному халифу и никому и в голову не придёт задерживать его за незначительные побои, нанесённые слугам. Характерно, что пострадавшими от рук Каддафи служащими отеля, на сторону которых стал швейцарский закон, оказались гражданка Туниса и марроканец. И хотя о религиозной принадлежности последних достоверно ничего не известно, не этот ли инцидент можно назвать ярким примером равноправного отношения швейцарских властей к различным меньшинствам? Так что пока Европа остаётся Европой, пытаясь то достичь гармоничного сосуществования с мусульманами, проживающими на территории государств континента, то, наоборот, ограничить (под влиянием страхов перед радикальными течениями) влияние постоянно растущих исламских диаспор на внутреннюю и внешнюю политику стран, но в то же время обеспечить всем равные права и возможности. И задача государств и сил, представляющих сегодня настоящий ислам, не искажённый различными радикальными идеологемами, приложить со своей стороны как можно больше усилий, чтобы помочь Европе и проживающим в ней мусульманам достичь именно первого. Вместо этого многие мусульманские страны нередко предпочитают (подобно Каддафи) устрашающие акции и разговор со Старым Светом в менторском тоне, когда речь заходит о правах мусульман. Впрочем, подобному поведению их научили сами государства этого континента ещё в эпоху колониализма.

Пока же Европа, начавшая после отмены санкций ООН против Ливии развивать с этой страной стабильные партнёрские отношения, инвестируя в экономику африканского государства немалые средства и закупая энергоносители, может воспринять действия и высказывания Каддафи только как проявления самодержавного самодурства, продиктованного крайне архаичными мотивами защиты семейной чести от поругания, столь глубоко укоренёнными и среди многих выходцев из мусульманских стран, ныне проживающих в Европе. Именно подобными архаичными представлениями, судя по всему, руководствуется дочь Муаммара Каддафи Айша, заявившая после освобождения в Швейцарии под залог брата Ганнибала и его супруги следующее: «Глаз за глаз, зуб за зуб». Несколько террористических акций не столь отдалённого прошлого, с которыми навсегда будет связано имя ливийского лидера, позволяют представить, что случилось бы, сочти Каддафи или его родственники убийство оправданной мерой для защиты поруганной чести отпрыска, подобно тому, как и сегодня поступают десятки мусульман, например, в Великобритании и Германии.

Как бы то ни было, но даже несмотря на такие серьёзные меры со стороны Ливии, как объявление джихада Швейцарии и «визового джихада» всей Шенгенской зоне, с первым серьёзным осуждением столь резких действий, как объявление священной войны, выступил вовсе не Европейский союз, прямо пострадавший в этой истории, а порядком растерявшая за последнее время международный авторитет Организация Объединённых Наций, назвавшая «непозволительными и выходящими за рамки цивилизованных международных отношений» призывы Каддафи к священной войне против Швейцарии. Большинство же европейских политиков даже в этих условиях предпочитает проявлять сдержанность, а то и вовсе отмалчиваться.

Дело в том, что после 2003 года, когда были отменены санкции против Ливии, слишком многие представители европейского политического и бизнес сообщества решили для себя, что дела с этой страной иметь крайне выгодно. Подобное отношение выразилось, в частности, в ряде политических уступок, как, например, освобождение Великобританией и передача Ливии смертельно больного террориста Абделя Бассета Али аль-Меграхи, отбывавшего пожизненное заключение за подрыв самолёта над шотландским городом Локерби в 1988 году. Приходится констатировать, что мотивации экономического характера всё больше доминируют в процессе выстраивания европейскими странами отношений с государствами вроде Ливии, которые могут в любой момент прекратить выдачу виз или объявить джихад. Вот и президент Швейцарии во время визита в Триполи в августе прошлого года вынужден был принести Каддафи извинения за арест его сына. «Мы просим прощения за то, что случилось с Ганнибалом Каддафи. Обе стороны договорились создать комиссию для обсуждения проблемы», - стыдливо извинился Мерц за торжество закона в Швейцарии перед бывшим руководителем террористических заговоров. Это произошло, несмотря на заверения министров швейцарского правительства о том, что страна вовсе не зависит от импорта ливийской нефти и может всего за несколько дней восстановить объём поставок необходимого количества энергоресурсов из других источников.

Эксперты считают, что своими действиями лидер ливийской революции проверяет Европу на прочность, прощупывая посредством разных политических инструментов пределы допустимого в отношениях со Старым Светом. Однако инструмент инструменту рознь. Если отмена виз вполне укладывается в русло некой тактики давления на европейских партнёров, то очевидно, что призывы к джихаду – игра за гранью фола. В мире постоянно происходят столкновения на религиозной почве и вводятся запреты на открытое проявление символов того или иного вероучения, однако если за каждым таким инцидентом будут следовать призывы к войне, мир очень быстро погрузится в хаос. В Пакистане, например, регулярно убивают христиан только за то, что они исповедуют другую религию, однако никто из политиков пока ещё в массе своей христианской Европы даже не думает в связи с этим призывать к крестовому походу или санкциям различного характера против исламского государства (или такое поведение уже следует считать слабостью?). И хотя джихад имеет разные формы, а Каддафи специально подчеркнул, что священная война не имеет ничего общего с терроризмом, как среди европейских мусульман, так и в остальном исламском мире достаточно фанатиков, которые, извращая суть этого вероучения, вполне могут истолковать призыв ливийского лидера по-своему.

Так или иначе, а вышеописанные действия швейцарских и британских политиков, а также более чем сдержанная реакция европейского сообщества на объявление джихада Швейцарии свидетельствуют о том, что пределы допустимого в отношениях между ЕС и Ливией весьма широки и вслед за призывами к джихаду в отношении одной из европейских стран может последовать нечто, куда более серьёзное. В настоящее время европейские политики склонны считать, что на «экстравагантные шалости» Муаммара Каддафи не стоит обращать слишком пристального внимания, поскольку экономическая выгода от сотрудничества компенсирует практически любые жертвы политического и идеологического характера. Однако уже сегодня с политиками своих стран в корне не согласно население ЕС, считающее, что международное сообщество должно отреагировать на возмутительные призывы Каддафи. Об этом красноречиво свидетельствует опрос, несколько дней проводившийся на сайте международного телеканала «Евроньюс», в рамках которого 74% респондентов высказались за необходимость ответной реакции.

Конечно, в «эпоху победившего либерализма» о том, что бизнес-интересы важнее всех прочих знает практически каждый, а поведение европейских политиков в отношениях с Ливией свидетельствует о том, что они вполне готовы ради прибыли поступиться чувством собственного достоинства и некоторыми постулатами, на которых построено современное европейское общество. Но Каддафи, намеренно или нет, сегодня демонстрирует Старому Свету, что пришло время сделать важный выбор между прибылью и экономической стабильностью континента и собственными корнями и идентичностью. Хочется надеяться, что в не столь отдалённом будущем Европа станет континентом, где с последним ни у кого (в том числе и у мусульман) не будет никаких проблем. Однако сегодня, пока проживающие в Европе адепты ислама отчаянно ищут свою идентичность, коренные европейцы вполне могут и не заметить, как потеряют себя в погоне за дешёвой нефтью.